Василий Леонтьевич Кочубей: биография. Значение кочубей василий леонтьевич в краткой биографической энциклопедии малороссийский генеральный судья, служивший в гетманской канцелярии

Кочубей Василий Леонтьевич - обличитель Мазепы. Родился около 1640 г. Не отличаясь выдающимися способностями, Кочубей был трудолюбив и прекрасно знал канцелярскую службу. В 1681 г. он был регентом войсковой канцелярии, в 1687 г. - генеральным писарем и в этом звании скрепил сочиненный Мазепою донос на Самойловича. Мазепа, став гетманом, наградил Кочубея деревнями (в том числе - знаменитою Диканькою), дал ему в 1694 г. достоинство генерального судьи, а в 1700 г. исходатайствовал звание стольника. Доверие Мазепы к Кочубею было настолько велико, что он ему первому рассказал о своем намерении отложиться от России. Между тем Мазепа полюбил шестнадцатилетнюю красавицу - дочь Кочубея, Матрену ("Мария" пушкинской "Полтавы"), и хотел вступить с нею в брак, но встретил несогласие родителей, особенно гордой жены Кочубея. Мазепе удалось соблазнить Матрену Кочубей, которая, порвав с родительским домом, переехала жить к нему. После этого старики Кочубеи некоторое время не бывали у Мазепы и писали ему негодующие письма, на которые он отвечал, обвиняя их самих в несогласии выдать дочь за него замуж и указывая на свое великодушное отношение к ним, так как он шестнадцать лет терпел их "поступки смерти годные". Кочубеи стали продолжать прежние отношения с Мазепою, но затаили злобу в душе. Наконец, как думают - по инициативе жены Кочубея, был послан с бродячим монахом Никанором словесный донос на Мазепу. Над Мазепою был учрежден надзор, но ничего компрометирующего не выяснилось. В 1707 г. был послан второй донос с выкрестом из евреев, Петром Яценко. Об этом узнал Мазепа, но, приняв меры предосторожности, все же оставил Кочубеев в покое. Они послали через своих соумышленников - полковника Искру и священника Святайлу - ахтырскому полковнику Осипову новый донос, переданный Петру через киевского губернатора, князя Д.М. Голицына. Было назначено следствие, которое вели канцлер граф Г.И. Головкин и тайный секретарь Шафиров. Мазепа действовал настолько тактично, что следователи ничего не могли открыть и уверились в полной невиновности гетмана, который оделил их богатыми подарками. Кочубей и Искра бежали, надеясь стать под защиту русского царя, но были задержаны русскими офицерами и отвезены в Витебск. Между тем Петр, убедившись в лживости доноса, написал Мазепе ряд благосклонных писем и приказал выдать ему обличителей. В Витебске Кочубей и Искра подверглись жестоким пыткам, так как Петр видел в факте доноса "некакие неприятельские факции", о которых и хотел разузнать. 24 апреля 1708 г. Головкин доносил Петру из Витебска: "так как Кочубей зело стар и дряхл безмерно, того ради пытать его больше не решился, чтоб прежде времени не издох". Под пытками Искра и Кочубей заявили, что их показание ложно, но и эти пытки не принудили их сказать что-либо о "неприятельских факциях", которых и в самом деле не было. Последовал новый ряд пыток, направленный к тому, чтоб Кочубей выдал Мазепе скрытые им богатства. Наконец, 15 июля 1708 г. Искра и Кочубей были обезглавлены в мст. Борщаговке, близ Белой Церкви. Кочубей погребен в Киево-Печерской лавре; окровавленная рубаха, в которой он был во время совершения казни, хранится в Покровской церкви села Жук Полтавской губернии. Жена Кочубея с сыновьями тоже была арестована, но дальнейшему мщению Мазепы помешало обнаружение его измены, а также имения Искры. Матрена Кочубей была в 1707 г. выдана замуж за генерального судью Чуйкевича, которого Мазепа успел склонить на свою сторону, а затем сослана, вместе с мужем, в Сибирь. По возвращении она умерла в монастыре. Прежние историки идеализировали личность Кочубея. Теперь взгляд на него изменился: им руководили чисто личные счеты, а не патриотизм. Автобиографическая записка Кочубея напечатана в "Чтениях Московского Общества Истории и Древностей" (1859, I).

Курдиновский Вас. Василий Леонтьевич Кочубей в рассказе его современника 1708 г. - P С , 1 8 83 , т. 40, № 12, с. 499-504

К очубей Василий Леонтьевич - родился около 1640 г. Не отличаясь выдающимися способностями, Кочубей был трудолюбив и прекрасно знал канцелярскую службу. В 1681 г. он был регентом войсковой канцелярии, в 1687 г. - генеральным писарем. Мазепа, став гетманом, наградил Кочубея деревнями (в том числе - знаменитою Диканькою), дал ему в 1694 г. достоинство генерального судьи, а в 1700 г. исходатайствовал звание стольника. Доверие Мазепы к Кочубею было настолько велико, что он ему первому рассказал о своем намерении отложиться от России. Между тем Мазепа полюбил шестнадцатилетнюю красавицу - дочь Кочубея, Матрену ("Мария" пушкинской "Полтавы"), и хотел вступить с нею в брак, но встретил несогласие родителей, особенно гордой жены Кочубея. Мазепе удалось соблазнить Матрену Кочубей, которая, порвав с родительским домом, переехала жить к нему. Кочубеи стали продолжать прежние отношения с Мазепою, но затаили злобу в душе. Наконец, как думают - по инициативе жены Кочубея, был послан с бродячим монахом Никанором словесный донос на Мазепу. Мазепа действовал настолько тактично, что следователи ничего не могли открыть и уверились в полной невиновности гетмана, который оделил их богатыми подарками. Кочубей и Искра бежали, надеясь стать под защиту русского царя, но были задержаны русскими офицерами и отвезены в Витебск. Между тем Петр, убедившись в лживости доноса, приказал выдать обличителей. В Витебске Кочубей и Искра подверглись жестоким пыткам, так как Петр видел в факте доноса "некакие неприятельские факции", о которых и хотел разузнать. 15 июля 1708 г. Искра и Кочубей были обезглавлены в мст. Борщаговке, близ Белой Церкви. Кочубей погребен в Киево-Печерской лавре; окровавленная рубаха, в которой он был во время совершения казни, хранится в Покровской церкви села Жук Полтавской губернии. Жена Кочубея с сыновьями тоже была арестована, но дальнейшему мщению Мазепы помешало обнаружение его измены.

Оцифровка и редактирование – Юрий Шуваев

ВАСИЛИЙ ЛЕОНТЬЕВИЧ КОЧУБЕЙ

в разсказе его современника 1708 г.

Служа при Жуковской Покровской церкви, в которой погребены дети, внуки и правнуки Василия Леонтьевича Кочубея, казненнаго Мазепою, в которой также находится икона, поруганная шведами, и хранится священническая риза с оплечьем из боярскаго кафтана Василия Леонтьевича - я получил в 1875 году от князя Сергея Викторовича Кочубея, из его домашняго архива, рукопись 1748 г. с несколькими подробностями о жизни и казни Василия Леонтьевича Кочубея и его супруги.

Рукопись была написана устарелым почерком и языком минувшаго века; князь Сергей Викторович просил меня переложить разсказ на язык современный, что я и исполнил. Подлинник с переложением был тогда же мною отослан князю; у себя же я оставил копию с переложения, которую я, как буквальный перевод помянутаго разсказа современника о Вас. Леонтьевиче Кочубее, и представляю на стр. «Русской Старины».

На подлинной рукописи означено (как у меня отмечено) более поздним почерком и другими чернилами «1748 года».

Благочинный священник с. Жуки Василий Курдиновский.

19-го марта 1708 года, на память св. мучеников Хрисанфа и Дарии, генеральный судья Василий Леонтьевич Кочубей и полтавский полковник Иоанн Искра выехали из села Диканьки на другую сторону Ворсклы, чрез слободские города, в Смоленск, куда спешили они к царскому величеству, избегая гнева и мщения клятвопреступнаго изменника Ивана Мазепы.

Еще 18-го марта, в четверток, подступали к Диканьке посланные от Мазепы, с приказанием схватить Кочубея: Гадячский полковник Стефан Трощинский с своим полком и с полком

500

волохов и кампанийский полковник Юрий Кожуховский с своим полком. Но они остановились на ночлег в Великих Будищах, недалеко от Диканьки.

Между тем в тот же день вечером привез письмо в Диканьку посланный из Хвастова (Фистов?), от Миргородскаго полковника, старый его слуга Андрей Лос. Узнав содержание письма, Василий Леонтьевич, нимало немедля, отправил в Полтаву слугу своего Ивана Завадовскаго за Иоанном Искрою, который ночью и приехал в Диканьку. В ту же ночь, за час до разсвета, простившись со всеми своими, Василий Леонтьевич с Искрою оставили Диканьку, переехав мост на реке Ворскле в селе Гавранцах, и прибыли в Краснокутск, где находился Ахтырский полковник. От царскаго величества приехал в Краснокутск поручик с указом, в котором предписано было «Искре одному явиться к Государю, а Кочубею оставаться в слободах». Из Краснокутска оба они, в сопровождении Ахтырскаго полковника, прибыли в Богодухов. Но в Богодухове другой офицер приехал от царскаго величества с приказанием - Кочубею и Искре - обоим явиться к государю.

Вслед за выездом из дому Василия Леонтьевича и Искры, вступил в Диканьку с своими войсками Трощинский с намерением схватитьКочубея и представить в Фистов к Мазепе; но, поискавши его везде, с неудовольствием возвратился обратно в Будищи и простоял там три дня - пятницу, субботу и воскресенье. В понедельник утром Трощинский опять вступил в Диканьку, и остановясь со всемисвоими войсками в новом дворе - на Ковалевке, послал волохов в старый двор, где находилась супруга Василия Леонтьевича, г-жа Любовь Кочубеева. В то время ея не было дома: на разсвете дня св. священномученика Василия Анкирскаго (тезоименитство сына и мужа) она в церкви слушала молебен о благополучном путешествии своего мужа. Узнав об этом, волохи вокруг церкви поставили караул, а старший волошин ротмистр, по имени Констанций, вошел в церковь с приказанием г-же Кочубеевой выдти из церкви. "Не выйду», решительным тоном сказала благородная госпожа, "лучше пострадаю у алтаря, как пророк Захария". Ротмистр понудительно и с угрозами вывел ее; и как только переступила порог церковный была схвачена в коляску и отвезена на Ковалевку к Трощинскому с невесткою своею, женою Василия Васильевича Кочубея, бывшею вместе с нею в церкви.

Приехав перед двор к Трощинскому, ее высадили, и она несколько часов простояла, ожидая доклада. Ожидая долго и напрасно возвращения докладчика, она решилась сама явиться к

501

Трощинскому, и мужественно протеснилась между лошадьми, которыми набит был двор.

Между тем Трощинский вышел на крыльце, в белом кафтане, без пояса, в желтых шараварах, будучи весьма пьян. Благородная госпожа Кочубеева кротко начала к нему свою речь: «за то ли вас прислал Мазепа с войском за моим мужем что он усердно и верно служил войску запорожскому в должностях писаря и судьи?»... Но Трощинский, не отвечая на ея речь ни слова, вдруг приказал волохам стрелять в нее. И едва успел Кожуховский, советник Трощинскаго, отчаянным криком остановить волохов, которые уже взвели курки в ружьях. Перепуганная совершенно госпожа Кочубеева за караулом была возвращена в свой двор, и вокруг двора поставлена была стража, также и в доме, и даже в ея спальне. А супруга Василия Васильевича Кочубей получила дозволение, забрав свое имущество, отправиться в Сорочинцы к своим родителям, где находился и ея муж.

На другой день утром Трощинский с своими советниками и прибывшим ночью от Мазепы послом отправились на старый двор, где, по его приказанию, все найденное имущество г. Кочубея, все ценныя вещи были уложены в ящики, а госпожу Кочубееву с одною служанкою, в крытом экипаже за караулом, отправили в Батурин. Здесь имущество оставили на Гончаровке, а Кочубееву поместили во дворе, в предместьи Батурина, где и прежде ея милость останавливалась. Потом чрез неделю перевели в старый двор, где отвели ей мрачную комнату, с запрещением выходить ей куда-либо, равно и к ней не велено никого допускать не только к дому, даже к забору. Два караула желдицкий и московский были приставлены к месту ея заключения.

В апреле месяце 1708 г., к светлому празднику воскресения Христова, Василий Леонтьевич Кочубей и Искра достигли уже в Смоленск и Витебск. Отсюда боярин Гаврило Иванович Головкин, князь Долгоруков и Петр Павлович Шаферов, тайный секретарь государя, препроводили их в Поречье; и здесь пытками допрашивали их в верности донесения на Мазепу. При первом допросе старику Василию Леонтьевичу нанесено четыре удара кнутом, и Искре - семь ударов; через неделю опять поновляли раны столькими же ударами кнутом. Месяцы май и июнь они продержаны в заключении, и потом отосланы водою в Чернигов; из Чернигова воевода Вениамин препроводил их в Киев, а отсюда в Белую Церковь к Мазепе, который стоял лагерем между Борщовым и Ковшаговым. Здесь 15-го июля 1708 года, в четверток, на па-

502

мять св. равноапостольнаго великаго князя Владимира, головы невинных страдальцев Кочубея и Искры скатились на одну плаху, и тела их лежали на местеказни, до конца литургии. Потом положены в деревянные гробы и впоследствии отосланы для погребения в Киев. Они покоятся в Киевопечерской лавре, на погосте, с правой стороны, близь трапезной церкви.

Неповинная кровь страдальцев сильно тревожила Мазепу, и он безсознательно бродил с своим войском по разным городам, - как наконец обнаружилось пред всем войском малороссийским, что он изменил пресветлейшему монарху и убежал к королю шведскому. Это было 17-го октября, на память прор. Осии и св. Андрея Критскаго, через четырнадцать недель после мученической кончины Кочубея и Искры.

При вести о сем Батурин заперся со всех сторон от его оставшагося изменническаго войска; из четырех ворот только одни береговыя, со стороны Сейма, были открыты. За неделю пред взятием Батурина прибыл туда светлейший князь Меншиков; но в город не вступал, а вышли для переговоров к его сиятельству начальствующий над войсками в городе Чечель полковник Сержецкий, эсаул Армацкий, сотник Батуринский, - и князь отправился обратно.

Пользуясь неурядицею в городе, невинная страдалица Любовь Кочубеева нашла возможность уйдти из места своего заключения, при помощи монахини девичьяго Новомлинскаго монастыря. Черница выезжала из города простою телегою с будкою. Кочубеева, одевшись в ея монашеское платье, а Искрина (жена Искры), находившаяся с нею, - в мужицкую одежду, с девками пешком вышли из города, а панича Феодора Васильевича (Кочубей) черница посадила к себе в воз, под видом черницы.

Опасаясь преследования, благородныя вдовы избрали путь на Митченки, Куреню, Ичню, Прилуку, Светличное, Чернухи, мимо Городища, на село Канцеляристов, Крутый Берег. В Снетине переехали реку Сулу и прибыли в Шишаки, - имение г. Петра Кулябки, зятя полковника Миргородскаго, свояка г. Кочубея. Здесь получив сведение, что супруга полковника Миргородскаго и Василий Васильевич Кочубей находятся в Сорочинцах, отправились туда, где и прожили несколько дней. Туда же прибыла г-жа Обыдовская, потому что у супруги Василия Васильевича в это время родился сын Павел. Прогостив по этому случаю недолго, все вместе выехали из Сорочинец; но за Сорочинцами разстались: г-жа полковница Миргородская, Василий Васильевич Кочубей, г-жа Обыдовская и Ломаковский

503

отправились в Крилов, а вдовы Кочубеева и Искрина направили путь в московския слободы: на Барановку, Опошне, Старые Млины, чрез Ворсклу, Врублевку и Коломак. Отсюда г. Захариевский уехал в Водолаги, а Кочубеева и Искрина укрывались в Ровнах близь леса в Искриной пасеке.

Там получили они, чрез г. Ивана Жученка, письмо, присланное от светлейшаго князя Меншикова, писанное в Конотопе, по взятии Батурина, который взят 25-го октября 1708 г., на память св. мучеников Маркиана и Мортирия. Письмо было на имя Василия Васильевича и в нем объявлялась великая милость государя, и предписывалось ему явиться в Глухов к его величеству с матерьею своею и вдовою Искры. Из ровенской пасеки г-жа Кочубеева послала слугу своего в Кременчуг за наименьшим сыном. Вслед засим скитающияся вдовы отправились на Свинковку; реку Ворсклу переехали в Семяновке и остановились в селе Жуках, в доме близкаго родственника их обеих, Жученка, на несколько дней. Но недолго они пользовались гостеприимством и покровительством Жученка. В мясопуст на Филиппов пост приехал в Жуки Яков Рогуля и объявил им об угрозах полтавскаго полковника Левенца, намеревающагося схватить их и препроводить к Мазепе.

В темную глубокую ночь они оставили Жуки. Переезжая в селе Петровке Ворсклу, были схвачены петровскими мужиками, которые, будучи пьяны, устремились на ночной поезд и, без всякаго распроса, хотели их убить. К счастию г-жа Искрина узнала петровскаго атамана, по прозванию Дригу; и он, разузнав великородных дам, сильным криком усмирил мужиков и дал им провожатаго в Коломак. Из Коломаки держали путь на Перекоп, Валки, Люботин и Харьков. В Харькове бригадир Феодор Васильевич г. Шидловский приютил беззащитных вдов в своем доме на две недели. Из Харькова отправились на Водолаги, отсюда трактовою дорогою на Валки, Краснокутск и Ахтырку в Лебедин, и здесь представлены были пресветлейшему монарху, там находившемуся, и удостоились подучить от него монаршия милости. Отсюда отправились в Тростянск и там проводили рождественские праздники, а 1-го января 1709 года прибыли в новую Водолагу к г. Ивану Захариевскому, где находилась и полковница Миргородская со всем своим семейством.

В это время уже шведския войска вступили в Украину и разорили Кодомак, и потому их милости не могли здесь оставаться внеопасности, и разъехались все чрез Харьков, Белгород и Сумы; госпожи Кочубеева и Искрина остались в имениях своих в

504

Ярославце, а полковница Миргородская с г. Иваном Водолажским - в имении своем, в Авдеевце.

Того же года летом июня 2-го 1709 г. русския войска стали против шведов между Жуками и Петровкою, под Полтавою, и пресветлейший монарх, при помощи Божией, победил шведов, и всех генералов, полковников и офицеров разбил и взял в плен.

1748 года.

Полтавский уезд,

Село Жуки.

Сын войскового товарища, К. род. около 1640 г. Не отличаясь выдающимися способностями, К. был трудолюбив и прекрасно знал канцелярскую службу. В 1681 г. он уже был регентом войсковой канцелярии, в 1687 г. - генеральным писарем, и в этом звании скрепил сочиненный Мазепой донос на Самойловича. Мазепа, став гетманом, наградил К. деревнями (в том числе - знаменитой Диканькой), дал ему в 1694 г. достоинство генерального судьи, а в 1700 г. исходатайствовал звание стольника. Доверие Мазепы к К. было настолько велико, что он ему первому рассказал о своем намерении отложиться от России. Между тем, Мазепа полюбил шестнадцатилетнюю красавицу - дочь К., Матрену Васильевну («Мария» пушкинской «Полтавы») и хотел, разведясь с женой, вступить с ней в брак, но встретил несогласие родителей, особенно гордой жены К. Тогда Мазепе удалось соблазнить Матрену К., которая, порвав с родительским домом, переехала жить к нему. После этого старики К. некоторое время не бывали у Мазепы и писали ему негодующие письма, на которые он отвечал, обвиняя их самих в несогласии выдать дочь за него замуж и указывая на свое великодушное отношение к ним, так как он шестнадцать лет терпел их «поступки смерти годные». Тогда Кочубеи стали продолжать прежние отношения с Мазепой, но затаили злобу в душе. Наконец, как думают - по инициативе жены К., был послан с бродячим монахом Никанором словесный донос на Мазепу. Никанор, добравшись до Москвы, дал в Преображенском приказе подробные показания; над Мазепой был учрежден надзор, но ничего компрометирующего не выяснилось. В 1707 г. был послан второй донос с выкрестом из евреев, Петром Яценко. Об этом узнал Мазепа, но, приняв меры предосторожности, все же оставил Кочубеев в покое. Тогда они послали через своих соумышленников - полковника Искру (XIII, 370) и священника Святайлу - ахтырскому полковнику Осипову новый донос, который был передан Петру через киевского губернатора, кн. Д. М. Голицына (IX, 48) . Последний назначил следствие, поручив его канцлеру гр. Г. И. Головкину (IX, 72) и тайному секретарю Шафирову. Мазепа действовал настолько скрытно и тактично, что следователи ничего не могли открыть, а напротив, уверились в полной невиновности гетмана, который оделил их богатыми подарками. Мазепа решился захватить К. и Искру; они бежали, надеясь стать под защиту русского царя, но были задержаны русскими офицерами и отвезены в Витебск. Между тем, Петр, убедившись в лживости доноса, написал Мазепе ряд благосклонных писем и приказал выдать ему обличителей. В Витебске К. и Искру ждали жестокие пытки, так как Петр видел в факте доноса «некакия неприятельския факции», о которых и хотел разузнать. 24 апреля 1708 г. Головкин доносил Петру из Витебска: «так как К. зело стар и дряхл безмерно, того ради пытать его больше не решился, чтоб прежде времени не издох». Под пытками Искра и К. заявили, что их показание ложно, но и эти пытки не принудили их сказать что-либо о «неприятельских факциях», которых и в самом деле не было. Затем последовал новый ряд пыток, направленный к тому, чтоб К. выдал Мазепе скрытые им богатства. Наконец, 15 июля 1708 г. Искра и К. были обезглавлены в мст. Борщаговке, близ Белой Церкви. К. погребен в Киево-Печерской лавре; окровавленная рубаха, в которой он был во время совершения казни, хранятся в Покровской црк. с. Жук, Полтавской губ. Жена К. с сыновьями тоже была арестована, но дальнейшему мщению Мазепы помешало обнаружение его измены, после чего Кочубеям были возвращены их имения, а также имения Искры. Матрена К. была в 1707 г. выдана замуж за генерального судью Чуйкевича, которого Мазепа успел склонить на свою сторону, а затем сослана, вместе с мужем, в Сибирь. По возвращении она умерла в монастыре. Прежние историки идеализировали личность К. Теперь взгляд на него изменился: им руководили чисто личные счеты, а не патриотизм. Автобиографическая записка К. напечатана в «Чтениях Моск. Общества Истории и Древностей» (1859, I).

15 (26) июля 1708 г. по обвинению в ложном доносе на гетмана Ивана Мазепу был казнён генеральный писарь и генеральный судья Войска Запорожского Василий Леонтьевич Кочубей. Благодаря трудолюбию и знанию своего дела достиг высших постов: регента войсковой канцелярии (с 1681 г.), генерального писаря (с 1687 г.), генерального судьи (с 1699 г.), получил звание стольника (в 1700 г.). Принимал участие в Азовских походах, владел большими земельными наделами с крепостными крестьянами на Левобережной Украине.

Род Кочубеев славился древней . Основателем семьи считался знатный крымский татарин Кучук-Бей, который на рубеже 16-17 столетий поселился в Малой Руси среди казаков, был крещен под именем Андрей. Потомки Кучук-Бея долгое время служили Русскому государству и её государям верой и правдой. Своим честным служением они прославили свой род: вначале им был пожалован титул графа, а при российском императоре Николае I Кочубеям был дарован и княжеский титул. Так, Леонтий, сын Андрея Кучук-Бея, был знаменит тем, что был войсковым товарищем Богдана Хмельницкого. Но наибольшую известность в русской истории получил все же внук Андрея - Василий Кочубей. Он родился около 1640 г. в селении Борщаговка (ныне Погребищенский район Винницкой области).

Кочубей под влиянием генерального есаула Мазепы принял участие в доносе на гетмана Ивана Самойловича. Генеральные старшины и несколько полковников, руководимые, по-видимому, Мазепой, обвинили гетмана во взяточничестве и стремлении образовать из Малой России независимое владение. Самойловича отправили в ссылку. Мазепа стал гетманом. Он отблагодарил Кочубея, тот получил несколько земельных владений, включая прославленную Николаем Гоголем Диканьку, и должность генерального войскового судьи (фактически став главой исполнительной власти в Малороссии). Чуть позже гетман выпросил для Кочубея звание стольника - по распорядку чинов XVII в. стольники занимали пятое место после бояр, окольничих, думных дворян и думных дьяков. Окрепли и личные отношения между Мазепой и Кочубеем. Иван Мазепа стал крестным отцом для дочки Василия Кочубея. Доверие к Кочубею было настолько большим, что Мазепа доверил ему самые сокровенные мысли, сообщил о стремлении отделиться от России.

Видимо, именно дочь Кочубея - Матрёна (Мотря), стала причиной для будущего разрыва дружеских отношений. Красивая и образованная девушка интересовала многих женихов. Даже князь Александр Меньшиков предлагал выдать ее замуж за кого-нибудь из своих богатых родственников, однако светлейшему было в этом отказано. И тут случилась неожиданность, престарелый гетман Иван Мазепа заслал сватов в дом своего старого товарища, но и он получил решительный отказ со стороны родителей. Брак между крестным и крестницей считался невозможным.

По одной версии Мазепа соблазнил девушку. По другому мнению, 16-летняя девушка сама влюбилась в богатого и знатного мужчину. Она первая рассказала о своих чувствах, и они решили соединить свои судьбы. Герман несколько раз присылал сватов, но родители стояли на своём. Матрёна даже сбежала к Мазепе, однако он уговорил её вернуться к родителям, пообещав добиться разрешения на венчание с ней. Он постоянно присылал ей подарки и письма. В 1707 году Матрёна вышла замуж за овдовевшего полкового судью Чуйкевича, которого гетман приблизил к себе.

Доносы на гетмана Мазепу

Василий Кочубей, решил донести в Москву о сговоре Мазепы с польским и шведским королями. Будучи гетманом Малороссии, Мазепа стал одним из богатейших людей России: под его властью было примерно 100 тыс. крепостных крестьян. Однако это ему было мало, он захотел создать из Малороссии «самостоятельное владение» под верховенством польской короны. Предательство бывшего благодетеля было для Мазепы уже обыкновенным делом: он изменил Польше, перейдя на сторону её заклятого врага Дорошенко; затем он покинул гетмана Дорошенко, как только увидал, что власть его колеблется; он предал и подставил Самойловича, который пригрел его и поднял на высоту старшинского звания. Решил он предать и своего величайшего благодетеля, перед которым ещё недавно льстил и унижался. В 1706 году шведы разгромили саксонцев и вынудили союзника Петра саксонского курфюрста и польского короля Августа II отказаться от польского трона в пользу сторонника Карла XII Станислава Лещинского и разорвать союз с Россией. Москва осталась без союзников. Мазепа посчитал, что Пётр потерпит поражение, не устояв перед победоносной шведской армией, и стал искать себе хорошее место в будущем политическом раскладе. Видимо, мысли о «самостоятельном владении», возникали и ранее, но не было удобного случая воплотить их в реальность. Первоначально Мазепа вступил в переговоры вдовой княгиней Дольской (по первому мужу Вишневецкой), а затем через иезуитов с королём Станиславом Лещинским.

В сентябре 1707 г. в Москву поступил донос стороны генерального судьи Василия Кочубея. Он был послан через севского монаха Никанора. Однако это известие посчитали ложным. Пётр считал, что его верного слугу хотят опорочить (доносы случались и раньше), к тому же было известно и о личной вражде между Кочубеем и Мазепой. В январе 1708 г. Кочубей послал Петра Янценка (Яковлева) со словесным сообщением об измене гетмана. Однако Пётр счёл и это донос ложным, поручив следствие товарищам Мазепы: Г. Головкину и П. Шафирову. Мазепе сообщили об этом доносе, и он принял меры предосторожности.

Кочубей послал третий донос. В этот раз он действовал вместе с полковником Иваном Искрой (он подозревал свою жену в измене с Мазепой), и священником Святайлой. Известие об измене гетмана отдали ахтырскому полковнику Осипову, чтобы тот передал его киевскому губернатору Д. Голицыну. Царь был уверен в верности Мазепы, а вельможи, получившие щедрые дары от гетмана, не нашли оснований для обвинений в измене. Да и Мазепа действовал осторожно, не давал повода усомниться в своей верности.

Казнь

Кочубея и Искру арестовали и вывезли в Витебск, где их встретили Головкин и Шафиров, назначенные для следствия. Под пытками арестованные «признались», что их доносы ложные. Василия Кочубея и Ивана Искру приговорили к смертной казни. 15 (26) июля 1708 г. Кочубей и Искра были обезглавлены под Белой Церковью, где стоял лагерь гетмана Мазепы. Их тела были погребены в Киево-Печерской лавре. Жену Кочубея и его сыновей арестовали.

Мазепа, напуганный доносами и следствием, ускорил переговоры со Станиславом Лещинским и Карлом XII. Тайные переговоры завершились заключением соглашения о союзе. Мазепа обязался предоставить шведской армии укреплённые пункты в Северской земле для зимовки, провиант и фураж. Кроме того, он обещал переманить на сторону противников Москвы запорожских и донских казаков и калмыцкого хана.

Осенью 1708 года Пётр приказал Мазепе присоединиться с казачьими полками к русской армии под Стародубом. Но гетман медлил, отговаривался болезнью и смутой в Малороссии, вызванной движением шведской армии. В конце октября Мазепа открыто перешёл на сторону шведов, сбежав с казной в лагерь Карла, который стоял в Горках, на юго-востоке от Новгорода-Северского. Однако казаки не поддержали Мазепу.

Царь Петр I, осознав свою ошибку, вызвал к себе вдову Василия Кочубея – Любовь Федоровну. Её щедро одарили и вернули семье все конфискованное имущество. Царь объявил Василия Леонтьевича Кочубея «мужем честным, славным памяти» и приказал к его родовому гербу добавить два золотых креста с девизом «Возвышаюсь, когда погиб».

Генеральный судья, казнен 14 июля 1708 г. Василий Леонтьевич Кочубей есть первое известное в русской истории лицо из рода Кочубеев. "Общий Гербовник" говорит о его деде - знатном бее, выехавшем из Крыма в Украину и названном в крещении Андреем, и об его отце - Леонтии, служившем "в знатных малороссийских чинах", но сам Василий Леонтьевич о своих предках, не исключая и отца, не упоминает даже там, где было бы кстати сказать о знатности своего происхождения; родился он, надо полагать, около 1640 г. Службу начал в гетманской канцелярии и уже при Брюховецком был в ней довольно видным человеком; и вся его служба была, главным образом, канцелярская, гражданская, хотя приходилось ему и "кровью помазаться". Кочубей служил и при Дорошенке, которым был послан в 1675 г. в Турцию с каким-то поручением;

Кочубею не удалось достигнуть желанного Дорошенком результата, и он перешел к Самойловичу, у которого был "реентом" канцелярии и заслужил доверие, что не помешало, однако, Кочубею принять вместе с Мазепой участие в доносе, погубившем Самойловича и давшем гетманство Мазепе.

С Мазепой Кочубей вообще не враждовал; однако, около 1692 г. многим казалось, что он метит сам в гетманы и что, поэтому, он враждебен Мазепе;

Мазепа позднее упрекал его за "бунтовничий" дух, напоминая, что уже 16 лет он, Мазепа, прощает Кочубею какие-то проступки, - возможно, что и действительно Кочубей вел в 1692 г. какую-то интригу против Мазепы. - В 1687 г. за службу под Азовом и в других походах и за следствие над Самойловичем назначен генеральным писарем и пожалован деревнями, как от Московского правительства, так и от Мазепы.

В 1694 г. Кочубей отказался от писарства и был выбран в генеральные судьи; в 1700 г., по ходатайству Мазепы, получил звание стольника.

Мало-помалу Кочубей вступил в родственные связи с видными малороссийскими семьями: женат был он на дочери знатного полтавского полковника Жученки - Любови Федоровне; одну дочь Кочубей выдал за Забелу, другую за Обидовского - Мазепина племянника; полтавский полковник Искра был Кочубею свояк. Мазепа, овдовев в 1702 г., посватался к Матрене, своей крестнице, а Кочубеевой дочери; родители, ссылаясь на церковное запрещение, отказали;

Мазепа, по-видимому, пользовался расположением Матрены и, когда он стал подсылать к Матрене своих слуг с разными предложениями и обещаниями, - она убежала к гетману; - так было в действительности, хотя Кочубей писал, что гетман зазвал его дочь к себе в гости и "изнасиловал блудом". После этого у Мазепы с Кочубеем завязалась переписка, полная взаимных укоризн и, наконец, гетман отпустил Матрену домой. Происходило это в 1703-1704 г.; но эти происшествия не помешали Мазепе, уезжая в 1706 и 1707 гг., оставлять Кочубея наказным гетманом, т. е. полным хозяином всей Украины; не скрывал Мазепа от Кочубея, что намерен отложиться от Москвы; советовал не торопиться выдавать Матрену замуж, говоря, что скоро Украина отойдет к Польше и между знатными поляками найдется ей жених. Около 1706 г. уже несомненна была неверность Мазепы Петру, и в августе 1707 г. Кочубей посылал в Москву захожего монаха Никанора, донося, что гетман намерен передаться полякам;

Никанор явился со своим доносом в Преображенский приказ; но на этот раз дело как-то осталось без последствий и для Мазепы, и для Кочубея.

В начале 1708 г. Кочубей вторично послал, через выкреста Яценку, в Москву донос, что гетман хочет передаться Польше и намерен сделат покушение на особу царя, если бы тот приехал в Батурин.

О том же Кочубей и его свояк и приятель бывший полтавский полковник Иван Искра, поручили полтавскому священнику Йвану Святайле сообщить ахтырскому полковнику Осипову, с просьбой довести дело до царя, и при этом предупреждали, что необходимо действовать осторожно, так как между людьми, близкими к царю, найдутся Мазепины приятели. 27 февраля Петр получил донос Осипова, но еще за 3 дня получил от Мазепы предупреждение о доносе и просьбу разыскать доносчиков На Мазепу было уже несколько доносов; но все предыдущие оказывались ложными;

Петр не поверил и доносу Кочубея и писал гетману, что доверяет ему и ему самому поручает поймать доносчиков, имена которых были ему сообщены.

Мазепа послал полковников Трощинского и Кожуховского с отрядом войска на Диканьку, имение Кочубея, где он с некоторого времени жил, ссылаясь на нездоровье.

Кочубей, предупрежденный миргородским полковником Апостолом, успел вызвать к себе Искру и вместе с ним бежать в Ахтырский полк, следовательно за пределы юрисдикции гетмана; беглецы отдались под защиту Осипова.

Пользуясь расположением некоторых из близких к Петру лиц, Мазепа успел овладеть своими врагами, причем ему предоставлено было действовать по его собственному усмотрению и действовал он очень неблаговидно, впрочем, должно признаться, при содействии царских чиновников.

Чтобы вернее поймать доносчиков, сделали вид, что царь им доверяет и велит явиться лично - сперва только Искре; Кочубей поехал его провожать, но по дороге получил приказ ехать вместе с Искрой.

Доносчики прибыли в Смоленск, а оттуда 18 апреля - в Витебск к Головкину (канцлеру); кроме Кочубея и Искры сюда же прибыли Святайло, Яценко и сотник полтавского полка Кованько, на показания которого Кочубей думал ссылаться для подтверждения верности доноса, и еще 11 других лиц. 19 апреля Кочубей подал Головкину и Шафирову письменный донос на Мазепу, обвиняя его в подозрительных сношениях о поляками, намерении передаться им, недовольстве московским владычеством, распространении слухов о разных бедах, которые Москва готовит Украине, восхвалении изменивших прежде гетманов, разных злоупотреблениях и прочее.

Но из обвинителя Кочубей скоро очутился в положений обвиняемого; ввиду доверия царя и Меньшикова к Мазепе, не стали исследовать, верен ли донос, а предрешили, что он ложен, и стали допытываться, по каким побуждениям, не по наущению ли шведов, он сделан.

Поводом к изменению характера следствия послужило то, что Кочубей и Искра разошлись в показаниях: Искра говорил, что Мазепа хочет покуситься на жизнь царя, а Кочубей в письменном доносе об этом не говорил.

Разногласивших доносчиков обыкновенно подвергали пытке; и Кочубея и Искру посадили под караул, отдельно друг от друга и решили пытать.

Не допуская до пытки, Кочубей объявил, что вины за гетманом не знает, и доносил по "домашней злобе за дочь". Искра под пыткой объявил, что доносил исключительно со слов Кочубея, и последнего пытали, чтобы узнать, не по наущению ли неприятелей, с целью заменить верного гетмана их единомышленником, сделан донос, и кто в нем участвовал, кроме Кочубея (подозрение было на миргородского полковника Апостола).

Кочубей и на пытке давал прежние показания: измены за гетманом не знает, с неприятелями сношений не имел, причина доноса - личная ненависть к гетману; сообщники - один Искра. Министры признали Кочубея и Искру достойными смертной казни и отправили их (30 апреля) в Смоленск, до царского указа; Головкин советовал выдать их Мазепе; этого просил и Мазепа, боясь внезапного поворота дела в невыгодную для него сторону, а ссылаясь на то, что замедление дела порождает на Украине толки о том, что гетман находится в подозрении.

Но Петр, не теряя еще надежды открыть сношения доносчиков со шведами, велел привезти их опять в Витебск и снова пытать; 28 мая Кочубей был снова пытан, но показаний не именил.

Тогда решено было выдать их Мазепе; 29 июня Кочубей и Искра, под великороссийским конвоем, привезены в Киев и 11 июля выданы Мазепе, Кочубея снова под пыткой допрашивали об его имуществе и 14 июля 1708 г., под конвоем великороссийских солдат, при громадном стечении народа, казнили вместе с Искрой в местечке Борщаковке, под Белой Церковью.

Петр ожидал почему-то, что Мазепа будет просить помилования доносчиков, но этого не случилось.

Похоронен Кочубей в Киево-Печерской Лавре. - Возвышением своим Кочубей обязан не столько своим талантам - он не был выдающейся личностью, - сколько своему усердию и честолюбию жены; она же, кажется, подстрекнула его и к доносу, вызванному, вероятно, не столько преданностью к Москве, сколько личной враждой к Мазепе и надеждой возвыситься, в случае успеха доноса. "Источники малорос. истории, собр. Бантыш-Каменским" - Чтен. Моск. Общ. Ист. и Древн. 1859 г., т. I; "В. Л. Кочубей в рассказе его современника" - "Рус. Стар." 1883 г., № 12; Лазаревский - "Очерки истории некот. малорос. фамилий" "Рус. Арх." 1876 г., кн. III; Бантыш-Каменский - "Словарь достопамятных людей", т.III; Соловьев - "История России". т. XV: Костомаров - "Мазепа", глава XII. {Половцов} Кочубей, Василий Леонтьевич - известный обличитель Мазепы.

Сын войскового товарища, К. род. около 1640 г. Не отличаясь выдающимися способностями, К. был трудолюбив и прекрасно знал канцелярскую службу.

В 1681 г. он уже был регентом войсковой канцелярии, в 1687 г. - генеральным писарем, и в этом звании скрепил сочиненный Мазепой донос на Самойловича.

Мазепа, став гетманом, наградил К. деревнями (в том числе - знаменитой Диканькой); дал ему в 1694 г. достоинство генерального судьи, а в 1700 г. исходатайствовал звание стольника.

Доверие Мазепы к К. было настолько велико, что он ему первому рассказал о своем намерении отложиться от России.

Между тем Мазепа полюбил шестнадцатилетнюю красавицу - дочь К., Матрену Васильевну ("Мария" пушкинской "Полтавы") и хотел, разведясь с женой, вступить с ней в брак, но встретил несогласие родителей, особенно гордой жены К. Тогда Мазепе удалось соблазнить Матрену К., которая, порвав с родительским домом, переехала жить к нему. После этого старики К. некоторое время не бывали у Мазепы и писали ему негодующие письма, на которые он отвечал, обвиняя их самих в несогласии выдать дочь за него замуж и указывая на свое великодушное отношение к ним, так как он шестнадцать лет терпел их "поступки смерти годные". Тогда Кочубеи стали продолжать прежние отношения с Мазепой, но затаили злобу в душе. Наконец, как думают - по инициативе жены К., был послан с бродячим монахом Никанором словесный донос на Мазепу.

Никанор, добравшись до Москвы, дал в Преображенском приказе подробные показания; над Мазепой был учрежден надзор, но ничего компрометирующего не выяснилось.

В 1707 г. был послан второй донос с выкрестом из евреев, Петром Яценко.

Об этом узнал Мазепа, но, приняв меры предосторожности, все же оставил Кочубеев в покое. Тогда они послали через своих соумышленников - полковника Искру (см.) и священника Святайлу - ахтырскому полковнику Осипову новый донос, который был передан Петру через киевского губернатора, кн. Д. М. Голицына (см.). Последний назначил следствие, поручив его канцлеру гр. Г. И. Головкину (см.) и тайному секретарю Шафирову.

Мазепа действовал настолько скрытно и тактично, что следователи ничего не могли открыть, а напротив, уверились в полной невиновности гетмана, который оделил их богатыми подарками.

Мазепа решился захватить К. и Искру; они бежали, надеясь стать под защиту русского царя, но были задержаны русскими офицерами и отвезены в Витебск.

Между тем Петр, убедившись в лживости доноса, написал Мазепе ряд благосклонных писем и приказал выдать ему обличителей.

В Витебске К. и Искру ждали жестокие пытки, так как Петр видел в факте доноса "некакие неприятельские факции", о которых и хотел разузнать. 24 апреля 1708 г. Головкин доносил Петру из Витебска: "так как К. зело стар и дряхл безмерно, того ради пытать его больше не решился, чтоб прежде времени не издох". Под пытками Искра и К. заявили, что их показание ложно, но и эти пытки не принудили их сказать что-либо о "неприятельских факциях", которых и в самом деле не было. Затем последовал новый ряд пыток, направленный к тому, чтоб К. выдал Мазепе скрытые им богатства.

Наконец, 15 ноля 1708 г. Искра и К. были обезглавлены в мст. Борщаговке, близ Белой Церкви.

К. погребен в Киево-Печерской лавре; окровавленная рубаха, в которой он был во время совершения казни, хранятся в Покровской црк. с. Жук, Полтавской губ. Жена К. с сыновьями тоже была арестована, но дальнейшему мщению Мазепы помешало обнаружение его измены, после чего Кочубеям были возвращены их имения, а также имения Искры. Матрена К. была в 1707 г. выдана замуж за генерального судью Чуйкевича, которого Мазепа успел склонить на свою сторону, а затем сослана, вместе с мужем, в Сибирь.

По возвращении она умерла в монастыре.

Прежние историки идеализировали личность К. Теперь взгляд на него изменился: им руководили чисто личные счеты, а не патриотизм.

Автобиографическая записка К. напечатана в "Чтениях Моск. Общества Истории и Древностей" (1859, I). {Брокгауз} Кочубей, Василий Леонтьевич генерал. судья Малорос. войска, казнен за доносч. в измене Мазепы 14 июля 1709 г. {Половцов}